Юра яростно ударил кулаком по рулю. Машина гнусаво загудела, но этот звук мигом потонул в монотонном вое скопившихся вокруг автомобилей. Пробка закупорила дорогу надёжно, как… как пробка. Выхлопные трубы исходили дымом, водители исходили потом, а пешеходы беззаботной толпою текли мимо, действуя на водительские нервы, и без того расшатанные. Юра нервно сжал руль пальцами. Не то чтобы он куда-то опаздывал, просто подобные минуты, минуты бесцельно проходящего времени, приводили его в ярость. Он всегда, ну или почти всегда старался заполнить свою жизнь как можно большим количеством полезных дел на единицу времени. Стояние в пробках было огромной доменной печью, которая без толку сжигала его, Юрино, драгоценное время и загрязняла отходами его, Юрину, жизнь.
Он тоскливо повернул голову в сторону. В окне соседней машины маячила огромная красная физиономия, снабжённая на диво жидкими некрасивыми усиками. Физиономия открывала и закрывала рот, словно её владелец извергал некие ругательные слова в адрес участников пробки. Цвет физиономии почти сравнялся с вишнёвой окраской автомобиля.
Юра почувствовал, как у него начинает кружиться голова. Ему казалось, что пробка проглотила его, как огромная уродливая тварь, и сейчас переваривает, грохоча работающими двигателями и бурча многочисленными гудками. Он закрыл глаза.
Пробка чуть сдвинулась, и стоящая позади него «девятка» яростно загудела. Водитель даже не поленился высунуть в окно огромный волосатый кулак и помахать им. Юра, вздрогнув, чуть нажал на педаль. Машина улиткой проползла несколько метров и снова замерла.
Пробка могла бы продолжаться ещё очень долго. Но тот, кто пишет сценарии для жизни, решил иначе.
Внезапная пурпурно-фиолетовая вспышка мгновенно поглотила весь мир вокруг. Юра, вскрикнув, вскинул руки к глазам, но эффекта это не принесло – свет без труда лился сквозь ладони и закрытые веки, словно рождался не во внешнем мире, а сразу в мозгу. Свет был ослепительно яркий, и Юра уже приготовился почувствовать резь в глазах, но её не было, лишь намёк на неё. Как во сне – если вам снится, что вас укусила собака, вы не почувствуете боль, вы лишь будете знать, что должны её почувствовать.
А потом свет пропал, мгновенно, будто кто-то вдруг погасил все лампы в ярко освещённой комнате. Гудение вокруг стихло, словно увязнув в затвердевшем воздухе.
Юра долгое время сидел не шевелясь. Потом несмело приоткрыл один глаз.
Прямо перед ним из асфальта вырастала огромная синяя игла. Она была высотой примерно в два этажа, но её диаметр едва-едва превышал обхват человеческого тела. Игла торчала из асфальта, как карандаш из пластилина, не было видно ни трещин, ни потёков. Все машины, бывшие там, где вдруг возникла игла, просто исчезли. Юрин автомобиль оказался на самой границе пустого круга.
Откуда-то из задних рядов донёсся пронзительный детский плач. Двери автомобилей захлопали одна за другой – водители выбирались наружу, не сводя глаз с иглы и не зная, чего от неё ожидать. Она высилась над ними, слегка паря в прохладном воздухе.
Юра каким-то краем сознания отметил, что его машина, как и все прочие, заглохла. Рука сама потянулась к ключу – двигатель включился, заполняя повисшую тишину бодрым рычанием.
Игла совершенно беззвучно лопнула. Трещина вертикально рассекла её сверху донизу, и та раскрылась, как гороховый стручок. Люди, успевшие выбраться из машин, отшатнулись назад, спотыкаясь, падая друг на друга и задевая блестящие металлические бока. Откуда-то донёсся тонкий звон разбившегося стекла. Юра, похоже, единственный остался сидеть в машине; он смотрел на лица окружающих, не понимая, что заставляет их принимать очарованное, тупое выражение.
Из иглы, размашисто ступая, кто-то вышел. Выглядел этот кто-то точь-в-точь как человек, только слишком широкий в плечах и чересчур тонкий в талии, как герой комиксов. Сияющие чёрные глаза оглядели собравшихся вокруг людей. Тонкие губы изогнулись в идеальной улыбке.
- Я пришёл, - сообщил он приятным переливчатым голосом.

***

Юра ввалился в свою квартиру и, тщательно заперев дверь на замок и доселе неиспользовавшийся засов, осел на пол. Свежая газета, выпавшая из рук, с тихим шелестом осела на пол. С первой страницы, блистающей ещё не высохшей типографской краской, ему улыбалось лицо Пришельца.
«Я ПРИШЁЛ» - гласил заголовок.
Часы, последовавшие за появлением иглы, ярко отпечатались в его памяти. Пришелец, одаривая собравшихся лучистым взглядом своих чёрных глаз, снисходительно извинился за неразбериху, которую вызвал его приход. Он всё говорил и говорил что-то, а люди смотрели ему в рот с широко раскрытыми глазами, словно не осознавая смысл его слов. Юра тоже не слышал, что именно говорит Пришелец, но лишь потому, что оглядывал окружающих. Он не нашёл в их лицах, обращённых к Пришельцу, ни проблеска разума. Отчаявшись, он посмотрел наконец на виновника торжества.
И поймал его взгляд. И захрипел от ужаса.
- Увидимся чуть позже, друзья, - сказал Пришелец и, театрально поклонившись, исчез. Исчезла и его игла, оставив после себя гладкое углубление в асфальте.
Люди вокруг зааплодировали. Ритмичные хлопки гулко разносились по оцепеневшей улице. Люди всё хлопали и хлопали, с обожанием глядя на то место на асфальте, где только что стоял Пришелец.
О пропавших машинах и их пассажирах никто так и не вспомнил.
Водители постепенно заняли свои места в машинах, и пробка медленно рассосалась. Юра, вцепившись в руль омертвевшими руками, потащился к своему дому.
И сейчас он сидел на холодном полу и смотрел на красивое лицо Пришельца, причудливо искажённое складками мятой бумаги. Он никак не мог понять, что случилось со свидетелями происшествия. Не мог понять, почему они смотрели на него, словно очарованные его красотой. Не мог понять, почему они не видели в глазах Пришельца того, что видел там Юра.
Это был взгляд, который обычно достаётся тараканам от людей.

***

А сам Пришелец в это время, удобно закинув ногу на ногу, сидел на кухне и пил чай. Он был в гостях у одной семейной пары; муж и жена стали свидетелями его, Пришельца, появления. Они не знали, почему он именно их удостоил такой чести. Но факт оставался фактом – сейчас самое прекрасное создание в мире сидело на их скромной кухне и разделяло с ними трапезу. Происходило что-то странное – муж и жена с обожанием глядели на Пришельца, и с ненавистью – друг на друга. Они едва ли не сражались за право уважить гостя.
- Он не даёт тебе высказаться, - сказал Пришелец женщине.
- Она тебе и слово вставить не даст, - сказал Пришелец мужчине.
- Как ты до сих пор его терпишь? – спросил Пришелец женщину.
- И ты с ней до сих пор не развёлся? – спросил Пришелец мужчину.
- Избавь нас от его общества, останемся наедине,- предложил Пришелец женщине.
- Гони её прочь с нашего мальчишника, - предложил Пришелец мужчине.
Жена сжала нож, который держала в руке. Муж сжал свой нож.
Через некоторое время Пришелец остался на кухне один. Он смотрел на два распростёртых на полу тела и смеялся своим мягким интеллигентным смехом.

***

Юра тоже сидел на кухне. Он только что налил себе чаю в попытке хоть немного успокоиться. Немилосердно дрожащие руки заставляли чашку отбивать на блюдце дребезжащее стаккато, и кипяток щедро расплёскивался по скатерти. Кое-как совладав с руками, Юра поднёс чашку к губам и, обжигаясь, попытался отхлебнуть. С недоумением посмотрел на её содержимое – в чашке плескалась прозрачная парящая вода, он забыл добавить заварку. Юра стремительно вскочил, смахнув на пол ложку. Достав из шкафчика чайный пакетик и окунув его в чашку, он нашарил рукой пульт и включил телевизор. Не следовало удивляться тому, что на экране появился Пришелец.
Ложка забарабанила по стенкам чашки, выбивая из них жалобный надтреснутый звон.
Пришелец, утопая в мягком кресле, с беззаботной улыбкой давал интервью одному хорошо известному телеведущему. Его шоу пользовалось недюжинной популярностью, но ещё никогда, пожалуй, его не смотрела такая огромная аудитория. Телеведущий отчаянно потел и наигранно кривлялся перед камерой, крайне обеспокоенный тем фактом, что его посетила настолько важная персона. Во время визита местного мэра на шоу, он чувствовал себя куда более раскованно.
- Мне очень понравилась ваша планета, такая забавная, такая милая, - дружелюбно сообщил Пришелец.
- Ха-ха-ха, - отозвался ведущий, впившись выпученными глазами в гостя.
- Нечасто встретишь таких качественных созданий как вы, люди.
- Ха-ха-ха, - подтвердил ведущий, немало смущённый последней фразой. Но волны симпатии, исходящие от пришельца, быстро смели баррикады неуверенности.
Юра перестал размешивать чай и уставился в клеёнчатую поверхность стола. Этот… это существо говорит о людях как об игрушках. О дорогих, престижных, но всё-таки игрушках.
Тем временем, телеведущий наткнулся на серьёзную проблему. Он чётко помнил, сколько именно времени можно уделять одному участнику его ток-шоу. Пришелец уже дважды превысил отведённый ему лимит, и сейчас ведущий лихорадочно соображал, как бы избавиться от уважаемого гостя.
- Ну что ж, теперь мы можем пригласить нашего следу…
Пришелец устремил на ведущего ужасный взгляд. Обычно такого взгляда удостаиваются долго пестуемые и воспитываемые собаки, которые на конкурсе собачьей красоты вдруг укусили судью. Потом Пришелец перевёл взгляд в зрительный зал. Его чёрные глаза сверкнули. Юра, заметив эту вспышку, сжал руку и смял зажатую в ней ложку.
Из зала кто-то бросил пакет с соком. Он с влажным шлепком врезался в костюм ведущего и тут же заляпал его оранжевыми пятнами.
Скоро ведущего с позором выгнали из студии. Пришелец всё это время расслабленно сидел в кресле и негромко смеялся.
Юра ударил кулаком по пульту. Телевизор выключился с громким щелчком. Юра принялся шумно прихлёбывать чай. Через некоторое время кружка с остатками напитка полетела в раковину, едва не отколов ручку, а её хозяин, хлопнув дверью, ушёл в спальню. Там он, не раздеваясь, замотался в одеяло и, повалившись на кровать, с ненавистью уставился на потолок. Ему не хотелось закрывать глаза – слишком явственно вставали перед опущенными веками идеальная улыбка и злые чёрные глаза.
По ночным улицам разносился приятный смех Пришельца.

***

Впрочем, заснуть этой ночью Юре так и не удалось. Он долго лежал в полной тишине, глядя на стену и пытаясь очистить голову от всех мыслей. Однако скоро ему начал докучать неясный гул – словно кто-то водил хоровод за толстой стеной. Звуки доносились со стороны окна. Гул становился всё громче, будто танцоры приближались к его дому. Юра выскользнул из-под одеяла и распахнул окно, впустив в комнату холодный ночной ветер, мигом растрепавший его волосы.
По улице медленно ползла толпа людей. Они нестройно орали что-то, будто пытаясь спеть некую песню, слова которой были им плохо известны. Все они несли в руках фонари, а те, у кого дома не нашлось фонарей, тащили самодельные факелы, на скорую руку сделанные из отломанных ножек столов и кроватей. Факелы быстро сгорали, обжигая своих хозяев и обсыпая горячими искрами соседей, но никто не смел бросить источник света, порою в толпе даже вспыхивали небольшие драки за право нести светильник. На одном пожилом мужчине загорелась одежда, и его быстро вытолкали из центра толпы; сейчас он лежал у стены, объятый пламенем. Люди не смотрели на него и не слышали его стонов – все взгляды были обращены на высокую фигуру во главе толпы.
Юра заскрипел зубами. Разумеется, это был Пришелец. Юра опомнился, когда был уже в подъезде. Он выбежал на улицу и, проталкиваясь сквозь толпу, расшвыривая в сторону людей с факелами, стал пробиваться к Пришельцу.
Когда до него оставалось всего несколько шагов, Пришелец вдруг обернулся. Нестройное пение, жутким холодным эхом разносившееся по тёмной улице, мгновенно смолкло. Люди сами расступились перед Юрой, пропуская его к Пришельцу. Тот чуть нагнулся, чтобы заглянуть Юре прямо в глаза.
- А мы тут идём на танцы, - мелодично пропел он. И тут же мотнул головой, словно получив пощёчину. Когда он снова поднял на Юру глаза, в них не осталось и тени дружелюбия. Теперь из них просто струилось отвращение и презрение.
- Так вот ты каков, - прошипел он голосом, который внезапно утратил все свои завораживающие модуляции. – Ничтожный… Ничтожный микроб.
Юра расхохотался. Его смех совсем не был похож на смех Пришельца. Он был громким и отрывистым. В нём явственно проскальзывали нотки едва сдерживаемой ярости.
- Ты привык к тому, что все тебя любят, верно? – Юра шагнул вперёд. Пришелец, словно отталкиваемый невидимой стеной, подался назад. – Ты привык быть Господом Богом? Я прав? – Ещё один шаг. – Никто ещё не сопротивлялся твоим чарам? И ты решил, что можешь использовать нас как тебе угодно? Решил, что можешь с нами развлекаться?
Пришелец выглядел так, будто его что-то сжимает с боков. Его глаза налились кровью. Он отчаянно вглядывался в Юру, словно стараясь что-то в нём обнаружить.
- Всё… из-за той… девушки? – Прохрипел он.
Юра снова расхохотался своим страшным безумным смехом.
- Она была копией тебя! Снаружи прелестна, но внутри… Внутри прятался хищник. Она развлекалась, играя со мной и с моей душой, в точности, как ты сейчас играешь с ними! – Кивок в сторону окаменевшей толпы. - Знаешь, я ведь после того, как она бросила меня, долго не мог ничего делать. Но зато теперь я закалён. Теперь я вижу насквозь всю твою гнилую сердцевину, и мне плевать на твоё очарование. Убирайся туда, откуда пришёл! – Заорал он, тыча пальцем в тёмные небеса.
Пришелец с хрипом упал на колени. Юра навис над ним.
- Что, больно? Не нравится тебе неповиновение? Не встречался с таким раньше, верно? Так подавись, ты…
Он не успел закончить, сбитый с ног спазматическим взмахом руки Пришельца. Тот кричал громко и страшно, словно раненный зверь, ломал тонкими артистическими пальцами асфальт, бился в невидимую преграду, которая разделяла его и Юру, корчился в немыслимых позах, как проволочный манекен, попавший в руки шаловливому ребенку.
Потом мир снова исчез в пурпурно-фиолетовой вспышке. Когда свет померк, не осталось ни малейшего следа пришельца, кроме выбоин в асфальте. Юра лежал рядом и злобно улыбался, стирая с лица струйку крови.
Молчание слишком затянулось. Наконец один из столпившихся на улице людей подал голос.
- Ты куда Господина подевал?
Юра, опираясь на стену, поднялся на ноги.
- Так вот как вы его теперь называете… Господин… - прошептал он, глядя поверх голов.
Он пошёл прочь. А люди всё толпились вокруг и швыряли в него погасшие факелы.
(14265 знаков)